Крым. Весна Победы
К 75-летию освобождения полуострова от фашистских захватчиков
Более двух с половиной лет фашистской оккупации, сотни тысяч жизней, забранных войной. Каждодневная борьба патриотов и боль предательства, голод и мрак, страх, вера и надежда. 75 лет назад вместе с бойцами 4-го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии на полуостров врывалась долгожданная, победная, светлая - Крымская весна 1944-го.
Наша весна 1944 года
35 суток до мира
12 мая 1944 года
день освобождения полуострова
17754 советских воина
погибли за время Крымской наступательной операции
895 дней
продолжалась оккупация Симферополя
Мощный гул тысяч артиллерийских орудий с плацдармов на Перекопе и Сиваше раздался над полуостровом 8 апреля в 8 утра. Через два с половиной часа, поддерживаемая огнём артиллерии, танков и авиации, поднялась пехота. Красная Армия начала Крымскую наступательную операцию. Фашистам осенью 1941-го понадобилось почти два месяца, чтобы оккупировать большую часть полуострова, и ещё около 250 дней, чтобы занять Севастополь. Весной 1944-го советским воинам, чтобы изгнать ненавистного врага, понадобилось 35 дней - с 8 апреля по 12 мая, когда были добиты гитлеровцы, осевшие на мысе Херсонес.
Увы, те 35 дней не были лёгкими: в яростных атаках гибли десятки тысяч наших бойцов.
А сколько их полегло осенью 1943-го, переходя Сиваш, занимая и удерживая крохотные пятачки на Эльтигене, Перекопе - плацдармы для будущего победного штурма! Но такими долгожданными были те дни, залпы, атаки, красные звёзды на броне танков, красные флаги, улыбки на лицах советских солдат. Почти тысячу дней ждал их полуостров. Ждал вопреки всем опасностям, облавам, смертям. Верил, боролся, приближал. Всегда. И осенью 1941-го, когда с винтовкой-трёхлинейкой бойцы поднимались против вражеских танков на Перекопе. И зимой, когда прыгали в холодные волны участники Керченско-Феодосийского десанта - освободить города к новому 1942-му. И потом не сдавались Севастополь и Аджимушкай, устраивали диверсии подпольщики, сражались партизаны. Не прекращала выходить главная газета полуострова - «Красный Крым», так тогда называлось наше издание. Её доставляли лётчики в партизанские леса, ночами разбрасывали с самолётов над оккупированной территорией. Чтобы знали люди: страна живёт, сражается, освобождение идёт.
Увы, те 35 дней не были лёгкими: в яростных атаках гибли десятки тысяч наших бойцов.
А сколько их полегло осенью 1943-го, переходя Сиваш, занимая и удерживая крохотные пятачки на Эльтигене, Перекопе - плацдармы для будущего победного штурма! Но такими долгожданными были те дни, залпы, атаки, красные звёзды на броне танков, красные флаги, улыбки на лицах советских солдат. Почти тысячу дней ждал их полуостров. Ждал вопреки всем опасностям, облавам, смертям. Верил, боролся, приближал. Всегда. И осенью 1941-го, когда с винтовкой-трёхлинейкой бойцы поднимались против вражеских танков на Перекопе. И зимой, когда прыгали в холодные волны участники Керченско-Феодосийского десанта - освободить города к новому 1942-му. И потом не сдавались Севастополь и Аджимушкай, устраивали диверсии подпольщики, сражались партизаны. Не прекращала выходить главная газета полуострова - «Красный Крым», так тогда называлось наше издание. Её доставляли лётчики в партизанские леса, ночами разбрасывали с самолётов над оккупированной территорией. Чтобы знали люди: страна живёт, сражается, освобождение идёт.
Два с половиной года боли, смертей. Сколько потеряно жителей в облавах, зачистках на улицах, в противотанковых рвах, в гестаповских застенках, концлагерях. О скольких потерях узнали позже, когда с освобождением стали приходить с фронта похоронки. Ты помнишь их всех, Крым! Защитников, освободителей, жителей, погибших на Ишуньских позициях и в водах Сиваша, Чёрного и Азовского морей, павших в твоих городах и сёлах, не вернувшихся со всех фронтов. И весенний ливень, омывающий твои земли, - это слёзы в память о тех, кого забрала война. И крохотные цветы в пробивающейся зелени - тоже твоя память: тысячи бутонов о тысячах павших.
Начавшаяся 8 апреля 1944 года Крымская наступательная операция Красной Армии по освобождению полуострова от фашистов продолжалась.
Первые салюты
В честь героев Крыма 11 апреля небо над Москвой разрывали первые 40 залпов салюта. В 21 час - 20 залпов из 224 орудий за прорыв на Перекопе и Сиваше, освобождение Армянска и Джанкоя, в 22 часа - столько же за освобождение Керчи. Всего по приказу Верховного Главнокомандующего Иосифа Сталина Родина салютовала освободителям Крыма семь раз.
С 8 апреля, дня освобождения Армянска, наши войска шаг за шагом продвигались вглубь полуострова, с боями освобождая небольшие деревни и сёла. Следующими крупными населёнными пунктами, над которыми взвились красные стяги, стали Джанкой, Красноперекопск и Керчь - 11 апреля.
- Это самый счастливый день, - вспоминает Евдокия Тарашева. - Отец погиб в первые дни обороны Крыма, маму расстреляли в 1943-м за то, что она, врач, помогла раненому подростку. Меня взяла мамина сестра, у которой своих трое, мал мала. Жили в землянке, так как дом заняли фашисты, а в сарае устроили публичный дом. Тётя вынуждена была стирать за бандитами, чтобы получать на нас четверть ведра баланды. Помню, она горевала, что не готовит фашистам, а то бы потравила. Но на кухне хозяйничала тётка, что с радостью приняла «новый порядок». Ещё помню, как похабно посматривал на меня один немец. К счастью, обошлось.
В оккупации было жутко. Когда вдруг апрельским утром начали много-много стрелять, а немцы в панике метались по двору, мы загадывали, чтобы это было наше наступление. Помню, вжались с братиками и сестрёнкой в землянку, тётя, прикрыв лаз корытом, побежала вглубь двора, отводила от нас разъярённых фашистов. Потом совсем рядом раздались выстрелы, немецкий мат, тётин вскрик и такой родной русский голос: «Потерпи, сестрёнка, сейчас перевяжу». Это были наши! Заглянув в щёлку, увидела, как пожилой солдат быстро бинтует тётино плечо - фашист ранил. Он валялся рядом застреленный, тот самый, что страшно поглядывал на меня. Мимо бежали наши родненькие солдаты, гнавшие это отродье.
А потом мы ели тёмный хлебушек с кусочками сахара, и вкуснее этого солдатского угощения для меня ничего нет. В тот день мы просто радовались. Братишка подобрал во дворе палочку и устроил «салют», радостно подняв её вверх и выкрикивая: «Паф! Мы победили!». Это было счастье - к нам пришли свобода, мир!
А над домиком в Керчи 81-летний Кузьма Паньков уже крепил красный стяг. Всю оккупацию он проносил его на груди, веря, что доживёт до освобождения. В истории Керчи, кстати, это второе освобождение от фашистов. Город дважды оккупировали: 16 ноября 1941 года и 15 мая 1942-го. В первую оккупацию был Багеровский ров с тысячами казнённых мирных граждан, и мужество партизан Старого Карантина. Освобождение тогда пришло 30 декабря 1941-го с бойцами Керченско-Феодосийского десанта. Его успех так обнадёжил, что все верили в полное освобождение Крыма уже весной 1942 года. Затем трагедия Крымского фронта, новая оккупация, героизм бойцов Аджимушкайских, кровавый Эльтиген. Почти два года оккупации - до того, как войска Отдельной Приморской армии и силы Черноморского флота с боем не ворвались в Керчь. Через 29 лет она станет городом-героем. А тогда, 75 лет назад, многие подразделения получили почётное наименование «Керченские».
- Это самый счастливый день, - вспоминает Евдокия Тарашева. - Отец погиб в первые дни обороны Крыма, маму расстреляли в 1943-м за то, что она, врач, помогла раненому подростку. Меня взяла мамина сестра, у которой своих трое, мал мала. Жили в землянке, так как дом заняли фашисты, а в сарае устроили публичный дом. Тётя вынуждена была стирать за бандитами, чтобы получать на нас четверть ведра баланды. Помню, она горевала, что не готовит фашистам, а то бы потравила. Но на кухне хозяйничала тётка, что с радостью приняла «новый порядок». Ещё помню, как похабно посматривал на меня один немец. К счастью, обошлось.
В оккупации было жутко. Когда вдруг апрельским утром начали много-много стрелять, а немцы в панике метались по двору, мы загадывали, чтобы это было наше наступление. Помню, вжались с братиками и сестрёнкой в землянку, тётя, прикрыв лаз корытом, побежала вглубь двора, отводила от нас разъярённых фашистов. Потом совсем рядом раздались выстрелы, немецкий мат, тётин вскрик и такой родной русский голос: «Потерпи, сестрёнка, сейчас перевяжу». Это были наши! Заглянув в щёлку, увидела, как пожилой солдат быстро бинтует тётино плечо - фашист ранил. Он валялся рядом застреленный, тот самый, что страшно поглядывал на меня. Мимо бежали наши родненькие солдаты, гнавшие это отродье.
А потом мы ели тёмный хлебушек с кусочками сахара, и вкуснее этого солдатского угощения для меня ничего нет. В тот день мы просто радовались. Братишка подобрал во дворе палочку и устроил «салют», радостно подняв её вверх и выкрикивая: «Паф! Мы победили!». Это было счастье - к нам пришли свобода, мир!
А над домиком в Керчи 81-летний Кузьма Паньков уже крепил красный стяг. Всю оккупацию он проносил его на груди, веря, что доживёт до освобождения. В истории Керчи, кстати, это второе освобождение от фашистов. Город дважды оккупировали: 16 ноября 1941 года и 15 мая 1942-го. В первую оккупацию был Багеровский ров с тысячами казнённых мирных граждан, и мужество партизан Старого Карантина. Освобождение тогда пришло 30 декабря 1941-го с бойцами Керченско-Феодосийского десанта. Его успех так обнадёжил, что все верили в полное освобождение Крыма уже весной 1942 года. Затем трагедия Крымского фронта, новая оккупация, героизм бойцов Аджимушкайских, кровавый Эльтиген. Почти два года оккупации - до того, как войска Отдельной Приморской армии и силы Черноморского флота с боем не ворвались в Керчь. Через 29 лет она станет городом-героем. А тогда, 75 лет назад, многие подразделения получили почётное наименование «Керченские».
Красные знамёна над сёлами
Щедро омывая кровью каждый клочок земли, с большими потерями, но ещё с большим мужеством и решительностью продвигались по Крыму освободители.
В атаку пошли бойцы 4-го Украинского фронта Фёдора Толбухина и Отдельной Приморской армии Андрея Ерёменко, с неба их поддерживала 8-я воздушная армия Тимофея Хрюкина, с моря - Черноморский флот Филиппа Октябрьского и Азовская военная флотилия Сергея Горшкова. До подхода основных сил удерживали населённые пункты партизаны и подпольщики. Командующий фронтом решил нанести главный удар с плацдарма на южном берегу Сиваша силами 51-й армии Якова Крейзера и усиленного 19-го танкового корпуса Ивана Васильева в направлении Джанкой - Симферополь - Севастополь. Вспомогательный удар наносила 2-я гвардейская армия Георгия Захарова на Перекопе в направлении Евпатория - Севастополь. Два одновременных удара - Отдельная Приморская армия: на Владиславовку и Феодосию, позже частью сил - на Старый Крым - Симферополь - Севастополь и через Феодосию - Алушту - Ялту на Севастополь. Каждый день приносил новую радость победы.
12 апреля 1944-го фашистов изгнали из более чем 300 населённых пунктов, в том числе Колая (Азовского), Курман-Кемельчи (Красногвардейское), Сейтлера (Нижнегорского), Биюк-Онлара (Октябрьского), Карача-Кангил (Красной Зорьки), Красноперекопска, Воинки, Ишуни, Воронцовки, Долинки, Куллар-Кипчака (Красной Равнины), Айгашена (Абрикосового), Пятиозёрной, Семи Колодезей, Ак-Моная, Марьевки и других.
Красные знамёна освобождения поднимались над сёлами полуострова, а над могилами павших бойцов местные жители ставили небольшие кресты и пирамидки со звездой. За 35 дней Крымской наступательной операции погибли 17754 воина, раненых и контуженых (санитарные потери) - 67065 человек.
12 апреля 1944-го фашистов изгнали из более чем 300 населённых пунктов, в том числе Колая (Азовского), Курман-Кемельчи (Красногвардейское), Сейтлера (Нижнегорского), Биюк-Онлара (Октябрьского), Карача-Кангил (Красной Зорьки), Красноперекопска, Воинки, Ишуни, Воронцовки, Долинки, Куллар-Кипчака (Красной Равнины), Айгашена (Абрикосового), Пятиозёрной, Семи Колодезей, Ак-Моная, Марьевки и других.
Красные знамёна освобождения поднимались над сёлами полуострова, а над могилами павших бойцов местные жители ставили небольшие кресты и пирамидки со звездой. За 35 дней Крымской наступательной операции погибли 17754 воина, раненых и контуженых (санитарные потери) - 67065 человек.
13 - число счастья
Оно навсегда такое для Симферополя, Феодосии, Евпатории, Старого Крыма, Ак-Шейха (Раздольного), Сарабуза (Гвардейского), Ислам-Терека (Кировскоого), Красного Терчека (Яркого поля), Ой-Кую (Владиславовки) и ещё почти 700 населённых пунктов полуострова, спасённых от фашистов 13 апреля 1944-го.
Мир врывался с боями, в которые шли воины 4-го Украинского фронта Фёдора Толбухина и Отдельной Приморской армии Андрея Ерёменко, партизаны полуострова. На местах дежурили подпольщики, спасая от разорения родную землю. Сколько их, героев, навсегда осталось на пути к освобождению... Но они возвращаются в эти дни в Крым - каплями дождя и солнечными лучами. Их лица - в отблесках Вечного огня, а имена, пусть, увы, неизвестные, забытые нами, - в щебете птиц. Они живы - ведь живут спасённые ими города и сёла. Уже 75 лет - без войны.
Феодосия
Тогда, 13 апреля 1944-го, Москва салютовала Крыму трижды. Первые 12 артиллерийских залпов из 124 орудий раздались в 20 часов в честь освобождения Феодосии.
Для неё это было второе освобождение: первый раз город, оккупированный 3 ноября 1941-го, освободили силы Керченско-Феодосийского десанта 29 декабря того же года. Но удержать, увы, не смогли - 18 января 1942-го фашисты вновь заняли город. Страшные, тревожные 816 дней оккупации, вплоть до ночи 13 апреля 1944-го.
- Хорошо помню оба освобождения, - вспоминает Станислав Линенко. - Мне было 12, когда в первый раз под Новый 1942-й десантники освободили. Увы, немногим более двух недель мы тогда могли дышать свободно - враги вскоре вновь оккупировали. Наш дом разрушили в марте, мы жили в полуподвале во дворе у знакомой. В ту ночь, 13 апреля 1944-го, никто из жителей не спал, собрались под старым орехом, вслушивались в автоматные и пулемётные очереди, в грохот разрывов. «Неужели дождёмся спасения?», - повторяла мама: накануне увидела листовку о начале наступления. В полночь во двор ворвались трое автоматчиков. В темноте мы не рассмотрели формы, приготовились к худшему. Но вдруг - родная речь: «Не пужайтесь, свои. Помогите, у нас командир ранен». Что пережили в ту минуту - сложно выразить словами. Женщины бросились в дома за тканью для перевязки, мы, детвора, окружили солдат, каждому хотелось дотронуться до них - не сказка ли. Перевязали раненого лейтенанта Дмитрия, просили, чтобы остался отлежаться. «Некогда. Победим - тогда отдохнём», - был ответ. А в благодарность автоматчики Тарас и Пётр оставили нам с десяток кусочков сахара и почерствевший чёрный хлеб. Поверьте, вкуснее больше не ел. Ведь это был вкус мира, свободы. Какова судьба тех Дмитрия, Петра, Тараса, воинов Отдельной Приморской армии - неизвестно. Читатель не помнит фамилий, но, как и все феодосийцы, жители Восточного Крыма, благодарен.
Спустя 38 лет после освобождения города, в котором всю оккупацию сражались подпольщики из группы Нины Листовничей и партизаны, в том числе 13-летний Витя Коробков, вручили орден Отечественной войны I степени. А в 2015-м Феодосия стала Городом воинской славы России.
Тогда, 13 апреля 1944-го, Москва салютовала Крыму трижды. Первые 12 артиллерийских залпов из 124 орудий раздались в 20 часов в честь освобождения Феодосии.
Для неё это было второе освобождение: первый раз город, оккупированный 3 ноября 1941-го, освободили силы Керченско-Феодосийского десанта 29 декабря того же года. Но удержать, увы, не смогли - 18 января 1942-го фашисты вновь заняли город. Страшные, тревожные 816 дней оккупации, вплоть до ночи 13 апреля 1944-го.
- Хорошо помню оба освобождения, - вспоминает Станислав Линенко. - Мне было 12, когда в первый раз под Новый 1942-й десантники освободили. Увы, немногим более двух недель мы тогда могли дышать свободно - враги вскоре вновь оккупировали. Наш дом разрушили в марте, мы жили в полуподвале во дворе у знакомой. В ту ночь, 13 апреля 1944-го, никто из жителей не спал, собрались под старым орехом, вслушивались в автоматные и пулемётные очереди, в грохот разрывов. «Неужели дождёмся спасения?», - повторяла мама: накануне увидела листовку о начале наступления. В полночь во двор ворвались трое автоматчиков. В темноте мы не рассмотрели формы, приготовились к худшему. Но вдруг - родная речь: «Не пужайтесь, свои. Помогите, у нас командир ранен». Что пережили в ту минуту - сложно выразить словами. Женщины бросились в дома за тканью для перевязки, мы, детвора, окружили солдат, каждому хотелось дотронуться до них - не сказка ли. Перевязали раненого лейтенанта Дмитрия, просили, чтобы остался отлежаться. «Некогда. Победим - тогда отдохнём», - был ответ. А в благодарность автоматчики Тарас и Пётр оставили нам с десяток кусочков сахара и почерствевший чёрный хлеб. Поверьте, вкуснее больше не ел. Ведь это был вкус мира, свободы. Какова судьба тех Дмитрия, Петра, Тараса, воинов Отдельной Приморской армии - неизвестно. Читатель не помнит фамилий, но, как и все феодосийцы, жители Восточного Крыма, благодарен.
Спустя 38 лет после освобождения города, в котором всю оккупацию сражались подпольщики из группы Нины Листовничей и партизаны, в том числе 13-летний Витя Коробков, вручили орден Отечественной войны I степени. А в 2015-м Феодосия стала Городом воинской славы России.
Солдаты Вермахта на улицах Феодосии.
Старый Крым
Партизан Алексей Вахтин и передвижная группа Отдельной Приморской армии Георгия Преображенского, в которую входили подразделения под командованием Иосифа Волынских, Петра Козикова, Андрея Сойченкова, Сергея Тохтамыша, Ивана Курапова, через несколько часов освободили и Старый Крым.
- Фашисты оккупировали город в ноябре 1941-го, но он не покорился, - рассказывает Нина Павлова. - Многие ушли в партизаны, создали подпольные группы. Город помнит павших Толю, Юру и Митю Стояновых, Владимира Курасова, Виля Ливанского, Максима Попченко, Григория Погузара, Михаила Кустенко, Лёву Русака, Семёна Сагайдака. Тех, кто лишь несколько часов не дожил до освобождения. 12 апреля фашисты казнили 584 жителя улиц Полины Осипенко, Сулу-Даре, Северной. Больше, чем за все дни оккупации, когда уничтожили 313 старокрымцев. Моя сестра с двумя детьми жила на Северной. Их расстреляли через окно дома, осколки на полу, женщина и малыши на кровати, обнявшиеся, пронизанные автоматной очередью, - страшная картина. В соседнем доме на пороге - старик, заколотый штыком. В занесённой руке зажат тапок, хотел ударить врага.
Евпатория
Второй салют - в 21 час, 12 залпов из 124 орудий, - в честь Евпатории.
Город фашисты оккупировали 31 октября 1941-го. 5 января 1942-го несколько часов свободы жителям смогли подарить менее тысячи наших десантников, высадившиеся в порту. Но враг смог подтянуть сухопутные силы, а нашему подкреплению помешал шторм. Освободить город не удалось, часть десанта погибла, часть во главе с Александром Галушкиным стала бойцами подполья, погибнув в мае. Евпатория помнит их, помнит подпольщиков и партизан Ивана Гнеденко, Василия Шумильного, Никиту Хроленко, Прасковью Морозову. Всех, кто погиб за 895 дней оккупации, более 12 тысяч жителей, казнённых на Красной горке. Теперь здесь - мемориал, где сегодня зажгут свечи, появятся фотографии и таблички с именами безвинно погибших.
- Тех казнённых фашистам, видимо, было мало, - рассказывала нашей газете Людмила Павленко. - К 11 апреля основные силы враг оттянул к Севастополю, но 13-го ворвался отряд карателей. Людей согнали на площадь у собора, со стороны улицы Революции стояли орудия. И вдруг раздались громкие звуки набата. Мужчина, взобравшись на колокольню, раскачивал язык колокола. Немцы открыли стрельбу. Однако чудо: пули не задевали смельчака. Фашисты засуетились, поняв, что на звуки уже спешат наши войска. Завязался бой, наша победа. Кто ударил в набат, - неизвестно. Но те, кто стоял рядом под дулом орудий, их родные запомнили героя.
И благодарны ему, и спасителям из 2-й Гвардейской армии.
Евпаторию освободили подвижные отряды 2-й Гвардейской армии Льва Пузанова, Гарифула Сайфуллина, Кантемира Цаликова, Георгия Колесникова, Ивана Мозгунова, Павла Перепёлкина, Александра Тихонова и лётчики Павла Кузнецова.
Партизан Алексей Вахтин и передвижная группа Отдельной Приморской армии Георгия Преображенского, в которую входили подразделения под командованием Иосифа Волынских, Петра Козикова, Андрея Сойченкова, Сергея Тохтамыша, Ивана Курапова, через несколько часов освободили и Старый Крым.
- Фашисты оккупировали город в ноябре 1941-го, но он не покорился, - рассказывает Нина Павлова. - Многие ушли в партизаны, создали подпольные группы. Город помнит павших Толю, Юру и Митю Стояновых, Владимира Курасова, Виля Ливанского, Максима Попченко, Григория Погузара, Михаила Кустенко, Лёву Русака, Семёна Сагайдака. Тех, кто лишь несколько часов не дожил до освобождения. 12 апреля фашисты казнили 584 жителя улиц Полины Осипенко, Сулу-Даре, Северной. Больше, чем за все дни оккупации, когда уничтожили 313 старокрымцев. Моя сестра с двумя детьми жила на Северной. Их расстреляли через окно дома, осколки на полу, женщина и малыши на кровати, обнявшиеся, пронизанные автоматной очередью, - страшная картина. В соседнем доме на пороге - старик, заколотый штыком. В занесённой руке зажат тапок, хотел ударить врага.
Евпатория
Второй салют - в 21 час, 12 залпов из 124 орудий, - в честь Евпатории.
Город фашисты оккупировали 31 октября 1941-го. 5 января 1942-го несколько часов свободы жителям смогли подарить менее тысячи наших десантников, высадившиеся в порту. Но враг смог подтянуть сухопутные силы, а нашему подкреплению помешал шторм. Освободить город не удалось, часть десанта погибла, часть во главе с Александром Галушкиным стала бойцами подполья, погибнув в мае. Евпатория помнит их, помнит подпольщиков и партизан Ивана Гнеденко, Василия Шумильного, Никиту Хроленко, Прасковью Морозову. Всех, кто погиб за 895 дней оккупации, более 12 тысяч жителей, казнённых на Красной горке. Теперь здесь - мемориал, где сегодня зажгут свечи, появятся фотографии и таблички с именами безвинно погибших.
- Тех казнённых фашистам, видимо, было мало, - рассказывала нашей газете Людмила Павленко. - К 11 апреля основные силы враг оттянул к Севастополю, но 13-го ворвался отряд карателей. Людей согнали на площадь у собора, со стороны улицы Революции стояли орудия. И вдруг раздались громкие звуки набата. Мужчина, взобравшись на колокольню, раскачивал язык колокола. Немцы открыли стрельбу. Однако чудо: пули не задевали смельчака. Фашисты засуетились, поняв, что на звуки уже спешат наши войска. Завязался бой, наша победа. Кто ударил в набат, - неизвестно. Но те, кто стоял рядом под дулом орудий, их родные запомнили героя.
И благодарны ему, и спасителям из 2-й Гвардейской армии.
Евпаторию освободили подвижные отряды 2-й Гвардейской армии Льва Пузанова, Гарифула Сайфуллина, Кантемира Цаликова, Георгия Колесникова, Ивана Мозгунова, Павла Перепёлкина, Александра Тихонова и лётчики Павла Кузнецова.
Немецкие солдаты в Евпатории во время боев за город после высадки советского десанта.
Симферополь
В 22 часа 75 лет назад 20 залпов салюта из 224 орудий разорвали московское небо в честь освобождения Симферополя. Город выжил в оккупации 895 дней, с ночи на 1 ноября 1941-го. Сражался в подполье, где одному из самых младших патриотов Лёне Боронаеву было 12 лет, в партизанских отрядах. Оплакивал казнённых в концлагере «Красный», рвах у Феодосийского шоссе, в Курцовской и Петровской балках, Сергеевке, на Красной горке, свалке стекольного завода, Картофельном городке...
- Для меня 13 апреля - двойной праздник, - рассказывает Павел Петренко. - День освобождения и день рождения. Из четвертушек газеты «Красный Крым», что приносил сосед-подпольщик, мы узнавали: освобождение идёт. Накануне над городом клубился дым - фашисты уничтожали узников концлагеря «Красный». Город минировался, чтобы похоронить под обломками и оставшихся жителей и освободителей.
К счастью, группы Анатолия Косухина, Василия Бабия, Анатолия Сосунова смогли отключить рубильник в подвале почтамта (сейчас сквер имени Дыбенко). Помню бои на восточной окраине города, в районе улицы Воровского, за вокзал, где, попав под перестрелку, погиб мой друг Лёшка. Освободители 51-й армии врывались в наш город и среди них, в 26-й мотострелковой бригаде, - мой отец. Город освободили к 17 часам. Папе удалось вырваться к нам. Это был лучший подарок. Отец погиб за Севастополь. А я, приходя к могиле Неизвестного солдата в Симферополе, вспоминаю его рассказ о друзьях, погибших 13 апреля «где-то в городе, в разведке»: 20-летнем Николае Шрамко из Ставрополья и 21-летнем Николае Лунюшине из-под Рязани. Быть может, умиравший воин, подобранный после боя в районе Петровских скал сторожем кладбища А. Якушевым, и есть один из них.
Тот солдат был без документов, имя сказать не смог. Сторож кладбища «Петровская балка» написал на табличке над его могилой: «Неизвестный воин. 13 апреля 1944 года». Через 30 лет останки воина-освободителя перенесли в парк имени Гагарина, где теперь горит Вечный огонь. Вечная память и благодарность всем известным и неизвестным солдатам, подарившим Крыму весну 1944-го. Весну освобождения, врывавшуюся на полуостров алыми стягами и красными звёздами на броне танков и пилотках воинов. Впереди будет ещё много боёв до главной Победы, но крымчане, пережившие оккупацию, готовящиеся вернуться из эвакуации, сражавшиеся на всех фронтах, уже знали - их полуостров свободен.
Симферополь освободили части Петра Архипова, Михаила Хромченко, Владимира Потапенко, Алексея Родионова, Петра Кошевого, Фёдора Бобракова, Владимира Разуваева, Ивана Васильева, Антона Храповицого, Александра Свидерского, Анатолия Орешкина, Стефана Кальниченко, Николая Павлова, Александра Карягина, Евгения Савицкого, Андрея Недилько, Павла Ярёменко, Анатолия Сироткина, Ивана Мациевского, Вячеслава Баженова, Петра Бесценного, Александра Сычёва. Партизаны Фёдора Федоренко, Фёдора Горбия и Якова Саковича.
В 22 часа 75 лет назад 20 залпов салюта из 224 орудий разорвали московское небо в честь освобождения Симферополя. Город выжил в оккупации 895 дней, с ночи на 1 ноября 1941-го. Сражался в подполье, где одному из самых младших патриотов Лёне Боронаеву было 12 лет, в партизанских отрядах. Оплакивал казнённых в концлагере «Красный», рвах у Феодосийского шоссе, в Курцовской и Петровской балках, Сергеевке, на Красной горке, свалке стекольного завода, Картофельном городке...
- Для меня 13 апреля - двойной праздник, - рассказывает Павел Петренко. - День освобождения и день рождения. Из четвертушек газеты «Красный Крым», что приносил сосед-подпольщик, мы узнавали: освобождение идёт. Накануне над городом клубился дым - фашисты уничтожали узников концлагеря «Красный». Город минировался, чтобы похоронить под обломками и оставшихся жителей и освободителей.
К счастью, группы Анатолия Косухина, Василия Бабия, Анатолия Сосунова смогли отключить рубильник в подвале почтамта (сейчас сквер имени Дыбенко). Помню бои на восточной окраине города, в районе улицы Воровского, за вокзал, где, попав под перестрелку, погиб мой друг Лёшка. Освободители 51-й армии врывались в наш город и среди них, в 26-й мотострелковой бригаде, - мой отец. Город освободили к 17 часам. Папе удалось вырваться к нам. Это был лучший подарок. Отец погиб за Севастополь. А я, приходя к могиле Неизвестного солдата в Симферополе, вспоминаю его рассказ о друзьях, погибших 13 апреля «где-то в городе, в разведке»: 20-летнем Николае Шрамко из Ставрополья и 21-летнем Николае Лунюшине из-под Рязани. Быть может, умиравший воин, подобранный после боя в районе Петровских скал сторожем кладбища А. Якушевым, и есть один из них.
Тот солдат был без документов, имя сказать не смог. Сторож кладбища «Петровская балка» написал на табличке над его могилой: «Неизвестный воин. 13 апреля 1944 года». Через 30 лет останки воина-освободителя перенесли в парк имени Гагарина, где теперь горит Вечный огонь. Вечная память и благодарность всем известным и неизвестным солдатам, подарившим Крыму весну 1944-го. Весну освобождения, врывавшуюся на полуостров алыми стягами и красными звёздами на броне танков и пилотках воинов. Впереди будет ещё много боёв до главной Победы, но крымчане, пережившие оккупацию, готовящиеся вернуться из эвакуации, сражавшиеся на всех фронтах, уже знали - их полуостров свободен.
Симферополь освободили части Петра Архипова, Михаила Хромченко, Владимира Потапенко, Алексея Родионова, Петра Кошевого, Фёдора Бобракова, Владимира Разуваева, Ивана Васильева, Антона Храповицого, Александра Свидерского, Анатолия Орешкина, Стефана Кальниченко, Николая Павлова, Александра Карягина, Евгения Савицкого, Андрея Недилько, Павла Ярёменко, Анатолия Сироткина, Ивана Мациевского, Вячеслава Баженова, Петра Бесценного, Александра Сычёва. Партизаны Фёдора Федоренко, Фёдора Горбия и Якова Саковича.
Торжественное построение бойцов отряда «Смерть фашистам» в освобожденном Симферополе.
Южная точка фронта
Освобождение полуострова от фашистов, начатое 8 апреля 1944-го, успешно продолжалось.
К середине апреля от гитлеровцев и их пособников очищена вся территория, которую мы ныне называем Республика Крым. Впереди были только Балаклава и Севастополь. 18 апреля удалось сломить сопротивление врага в Балаклаве - до 1957-го эта часть Севастополя была самостоятельным городом.
С 7 ноября 1941-го её территория вошла в 1-й сектор Севастопольского оборонительного района, которым командовал Пётр Новиков. А первый отпор фашистам в Балаклаве дал батальон школы НКВД, морпехи 2-го полка морской пехоты и воины 514-го стрелкового полка 172-й стрелковой дивизии. Примечательно, что на всей протяжённости советско-германского фронта Великой Отечественной Балаклава была самым южным рубежом. А самым краем его стала Генуэзская крепость (Чембало), на башне которой защитники укрепили щит «Смерть немецким оккупантам». И за несколько месяцев отбили более 70 вражеских атак. Балаклава держалась до 29 июня 1942-го.
- Всё это время с фашистами сражались и бойцы созданного в ноябре 1941-го Балаклавского партизанского отряда, - рассказывает Людмила Леонтьева. - Среди них был и отец моего мужа Константин Ксенофонтович. О войне он не любил рассказывать, лишь говорил, что все балаклавцы встали на защиту родного городка. Множество неравных боёв провели партизаны отряда, основательно досаждая фашистам. В январе 1942-го более тысячи гитлеровцев двинулись в карательную операцию против отряда, чей лагерь был в Родниковском. Начался долгий бой, партизаны потеряли около 20 бойцов, но уничтожили в два раза больше фашистов.
С донесением от отряда в штаб отправили начальника боепитания Степана Ахлестина, того, кто в годы Гражданской войны создавал в Балаклаве комсомольское движение, а также Л. Лобеева и Д. Доментмана. Фашистам удалось их перехватить, но донесение врагу не попало, и партизаны не проронили не слова. Тела зверски замученных героев боевые товарищи нашли в полутора километрах от лагеря. В феврале фашисты схватили и долго пытали партизанского разведчика, пограничника Александра Терлецкого. Ему удалось установить связь с защитниками Севастополя.
В отряд направили двух радистов. Поднимаясь в горы, группа подорвалась на минах. Радисты погибли сразу, а раненого лейтенанта схватили. Он ничего не сказал врагу, не выдал товарищей. Фашисты казнили его в Байдарах (Орлиное). Уже после войны у Байдарских ворот появилась гранитная плита в память о мужестве партизан Севастопольского и Балаклавского отрядов. Когда враг всё же занял город, то многих жителей выгнали из домов. Семья мужа жила в землянке, расширенной воронке от снаряда. Когда началось долгожданное освобождение и залпы наших орудий раздавались уже неподалёку, моя будущая свекровь Людмила Дионисовна, которую фашисты заставляли ловить и вялить им рыбу, спрятала несколько рыбёшек, чтобы угостить освободителей. Оккупант заметил это, выгнал четверых её детей, наставил на них автомат, но в этот момент во двор ворвались наши солдаты. Это было счастье, спасение.
Кстати, 18 апреля объединили армию и фронт, освобождавших полуостров: Отдельная Приморская включена в состав 4-го Украинского. Все силы фронта и Черноморского флота начали подготовку к окончательному броску - освобождению Севастополя.
С 7 ноября 1941-го её территория вошла в 1-й сектор Севастопольского оборонительного района, которым командовал Пётр Новиков. А первый отпор фашистам в Балаклаве дал батальон школы НКВД, морпехи 2-го полка морской пехоты и воины 514-го стрелкового полка 172-й стрелковой дивизии. Примечательно, что на всей протяжённости советско-германского фронта Великой Отечественной Балаклава была самым южным рубежом. А самым краем его стала Генуэзская крепость (Чембало), на башне которой защитники укрепили щит «Смерть немецким оккупантам». И за несколько месяцев отбили более 70 вражеских атак. Балаклава держалась до 29 июня 1942-го.
- Всё это время с фашистами сражались и бойцы созданного в ноябре 1941-го Балаклавского партизанского отряда, - рассказывает Людмила Леонтьева. - Среди них был и отец моего мужа Константин Ксенофонтович. О войне он не любил рассказывать, лишь говорил, что все балаклавцы встали на защиту родного городка. Множество неравных боёв провели партизаны отряда, основательно досаждая фашистам. В январе 1942-го более тысячи гитлеровцев двинулись в карательную операцию против отряда, чей лагерь был в Родниковском. Начался долгий бой, партизаны потеряли около 20 бойцов, но уничтожили в два раза больше фашистов.
С донесением от отряда в штаб отправили начальника боепитания Степана Ахлестина, того, кто в годы Гражданской войны создавал в Балаклаве комсомольское движение, а также Л. Лобеева и Д. Доментмана. Фашистам удалось их перехватить, но донесение врагу не попало, и партизаны не проронили не слова. Тела зверски замученных героев боевые товарищи нашли в полутора километрах от лагеря. В феврале фашисты схватили и долго пытали партизанского разведчика, пограничника Александра Терлецкого. Ему удалось установить связь с защитниками Севастополя.
В отряд направили двух радистов. Поднимаясь в горы, группа подорвалась на минах. Радисты погибли сразу, а раненого лейтенанта схватили. Он ничего не сказал врагу, не выдал товарищей. Фашисты казнили его в Байдарах (Орлиное). Уже после войны у Байдарских ворот появилась гранитная плита в память о мужестве партизан Севастопольского и Балаклавского отрядов. Когда враг всё же занял город, то многих жителей выгнали из домов. Семья мужа жила в землянке, расширенной воронке от снаряда. Когда началось долгожданное освобождение и залпы наших орудий раздавались уже неподалёку, моя будущая свекровь Людмила Дионисовна, которую фашисты заставляли ловить и вялить им рыбу, спрятала несколько рыбёшек, чтобы угостить освободителей. Оккупант заметил это, выгнал четверых её детей, наставил на них автомат, но в этот момент во двор ворвались наши солдаты. Это было счастье, спасение.
Кстати, 18 апреля объединили армию и фронт, освобождавших полуостров: Отдельная Приморская включена в состав 4-го Украинского. Все силы фронта и Черноморского флота начали подготовку к окончательному броску - освобождению Севастополя.
14 апреля освобождены Судак, Бахчисарай, Ички (Советское), Ак-Мечеть (Черноморское), 15 - Алушта, 16 - Ялта.
75 лет назад, 16 апреля 1944-го, вечернее небо над Москвой озарили 12 артиллерийских залпов из 124 орудий - салют Родины освободителям Ялты.
- Наш город фашисты оккупировали 8 ноября 1941-го, - рассказывает Зоя Ламзина. - Накануне, как рассказывала мне мама Людмила Викторовна, была паника в порту - люди старались попасть на последний теплоход, уходящий из города. Мама с бабушкой Аней и младшим братом Борей попасть не смогли, их оттёрли в давке друг от друга. Наверное, судьба хранила - ведь тот санитарный транспорт, «Армения», затонул вскоре, обстрелянный фашистским самолётом. Годы оккупации были страшными. Наших соседей: дядю Илью, тётю Розу и маленького Яшу фашисты казнили 18 декабря в урочище Магарач. С крутого утёса тела тысяч евреев падали в море.
Теперь неподалёку памятник безвинным жертвам фашизма. Знаете, самое страшное, что их семья погибла, как потом мы узнали, в один день и в Ялте, и в Симферополе. Там жил старший сын дяди Ильи от другого брака - Роман. Он был подпольщиком, но его с товарищами выдали, после пыток враги повесили их в Городском парке. Там, говорят, виселицы никогда не пустовали, впрочем, не пустовали они и в парках нашего города. За годы оккупации Ялты фашисты уничтожили в городе более 4 тысяч человек, почти 6 тысяч угнали в Германию на работы. Мамина знакомая по школе Надя Лисанова возглавила в городе комсомольско-молодёжную группу подпольщиков. Ребята не сдавались, не могли простить, что фашисты топчат их родную землю. Надю расстреляли 24 февраля 1942-го - предал кто-то. Но борьба в городе всё равно продолжалась вопреки зверствам фашистов. Потом пришла радость освобождения. Как встречали горожане передовые отряды 16 стрелкового корпуса Отдельной Приморской армии, наших лётчиков 4-й воздушной, наших партизан-земляков из 7-й бригады!
Среди партизан бригады был и отец нашего читателя Владимира Семёновича. О том, что родной человек сражается совсем рядом, семья не знала, считая, что в сентябре 1941-го он пропал без вести на Перекопе.
- Получили извещение, - вспоминает читатель. - Помню, мама рыдала, прижимая нас, троих ребятишек, старшему из которых было всего 4 годика. Они с отцом очень любили друг друга, со школы были вместе. Мама могла эвакуироваться с нами, но отказалась, зная, что любимый где-то рядом воюет за них. Уходя на фронт, он просил: дождись меня. И мама ждала, всё говорила, придёт отец, а нас нет - плакать будет. А он смеялся, когда пришёл: на миг вырвался нас навестить, когда их отряд вступил в город. Подкидывал нас в небо и всё говорил: скоро вернусь окончательно, с Победой. Увы, не вернулся, погиб 30 апреля 1945-го, в день, когда над поверженным рейхстагом появилось красное знамя. Но, приходя к Вечному огню на Холме Славы в Ялте, я всегда вспоминаю его, вместе с боевыми друзьями, освободившими наш город.
После Ялты большая часть полуострова была уже освобождена, впереди были Балаклава, где фашистское сопротивление удалось сломить 18 апреля, и Севастополь. Его освободили ровно за год до Великой Победы - 9 мая 1944-го, а 12 мая пленили последних фашистов на мысе Херсонес.
75 лет назад, 16 апреля 1944-го, вечернее небо над Москвой озарили 12 артиллерийских залпов из 124 орудий - салют Родины освободителям Ялты.
- Наш город фашисты оккупировали 8 ноября 1941-го, - рассказывает Зоя Ламзина. - Накануне, как рассказывала мне мама Людмила Викторовна, была паника в порту - люди старались попасть на последний теплоход, уходящий из города. Мама с бабушкой Аней и младшим братом Борей попасть не смогли, их оттёрли в давке друг от друга. Наверное, судьба хранила - ведь тот санитарный транспорт, «Армения», затонул вскоре, обстрелянный фашистским самолётом. Годы оккупации были страшными. Наших соседей: дядю Илью, тётю Розу и маленького Яшу фашисты казнили 18 декабря в урочище Магарач. С крутого утёса тела тысяч евреев падали в море.
Теперь неподалёку памятник безвинным жертвам фашизма. Знаете, самое страшное, что их семья погибла, как потом мы узнали, в один день и в Ялте, и в Симферополе. Там жил старший сын дяди Ильи от другого брака - Роман. Он был подпольщиком, но его с товарищами выдали, после пыток враги повесили их в Городском парке. Там, говорят, виселицы никогда не пустовали, впрочем, не пустовали они и в парках нашего города. За годы оккупации Ялты фашисты уничтожили в городе более 4 тысяч человек, почти 6 тысяч угнали в Германию на работы. Мамина знакомая по школе Надя Лисанова возглавила в городе комсомольско-молодёжную группу подпольщиков. Ребята не сдавались, не могли простить, что фашисты топчат их родную землю. Надю расстреляли 24 февраля 1942-го - предал кто-то. Но борьба в городе всё равно продолжалась вопреки зверствам фашистов. Потом пришла радость освобождения. Как встречали горожане передовые отряды 16 стрелкового корпуса Отдельной Приморской армии, наших лётчиков 4-й воздушной, наших партизан-земляков из 7-й бригады!
Среди партизан бригады был и отец нашего читателя Владимира Семёновича. О том, что родной человек сражается совсем рядом, семья не знала, считая, что в сентябре 1941-го он пропал без вести на Перекопе.
- Получили извещение, - вспоминает читатель. - Помню, мама рыдала, прижимая нас, троих ребятишек, старшему из которых было всего 4 годика. Они с отцом очень любили друг друга, со школы были вместе. Мама могла эвакуироваться с нами, но отказалась, зная, что любимый где-то рядом воюет за них. Уходя на фронт, он просил: дождись меня. И мама ждала, всё говорила, придёт отец, а нас нет - плакать будет. А он смеялся, когда пришёл: на миг вырвался нас навестить, когда их отряд вступил в город. Подкидывал нас в небо и всё говорил: скоро вернусь окончательно, с Победой. Увы, не вернулся, погиб 30 апреля 1945-го, в день, когда над поверженным рейхстагом появилось красное знамя. Но, приходя к Вечному огню на Холме Славы в Ялте, я всегда вспоминаю его, вместе с боевыми друзьями, освободившими наш город.
После Ялты большая часть полуострова была уже освобождена, впереди были Балаклава, где фашистское сопротивление удалось сломить 18 апреля, и Севастополь. Его освободили ровно за год до Великой Победы - 9 мая 1944-го, а 12 мая пленили последних фашистов на мысе Херсонес.
Мы - помним!
© 2019 Редакция газеты "Крымская правда"
Над спецпроектом работали Н.Пупкова, С.Смолянникова, фотографии с сайта www.waralbum.ru, К. Михальчевского.
